Трактор, тянущий прицеп с семьей Абу Мохаммеда Салута, остановился

Закончилось топливо. Они пытались бежать из Хан-Юниса, города на юге сектора Газа, после того как израильская армия потребовала эвакуации жителей, назвав этот район «опасной зоной боевых действий». В отчаянии 62-летний Салут, механик, звонит продавцам топлива на черном рынке, надеясь достать хотя бы три литра дизеля, чтобы добраться до западной части города со своими детьми, внуками и тем немногим, что у них осталось.

Ни Ни Аунг, 62-летняя беженка из Мьянмы, проживает в лагере Маэ Ла в Таиланде. Она прикована к кислородному аппарату из-за проблем с легкими, усугубленных сердечной недостаточностью. Однако поставки кислорода нестабильны. Судьба Ни Ни Аунг и многих из 100 000 человек, живущих в этих лагерях, зависит от решения бывшего президента США Дональда Трампа.

История Сиди Брахима Абилила

Франко-конголезский футболист Седрик Бакамбу выражает протест против конфликта в ДРК

Франко-конголезский футболист Седрик Бакамбу, выступающий за «Реал Бетис», выражает свой протест против конфликта в Демократической Республике Конго (ДРК) необычным образом. Забивая гол, он одной рукой закрывает рот, а другой приставляет к виску, символизируя смерть и замалчивание трагедии.

«Рука у виска — это символ смерти. Я показываю это, чтобы сказать, что нас убивают этой войной. А рука у рта означает, что об этом никто не говорит», — объясняет Бакамбу.

Мир захлестывает волна ненависти к иммигрантам, но культура дает отпор.

В эпоху, когда реакционные силы набирают мощь, все больше художников создают истории и персонажей, реалистично и без снисхождения отображающих исходы, определяющие нашу эпоху, и тех, кто их переживает.

Почему эта тема вдруг стала волновать так много творцов?

Одна из тактик современной риторики ненависти – лишить иммигрантов человечности. Способны ли эти произведения вернуть ее?