В 2009 году Пенелопа Крус

В 2009 году Пенелопа Крус, получая «Оскар» за лучшую женскую роль второго плана, произнесла с мадридским акцентом: «Я родом из места под названием Алкобендас, где такая мечта казалась нереальной». Миллионам зрителей, наблюдавшим за церемонией, не нужно было знать, что Алкобендас — рабочий пригород Мадрида, чтобы понять посыл: актриса прошла путь от мечты о Голливуде в обычной многоэтажке до появления в «Мекке кино» в образе принцессы Диснея.

Эта универсальность пути «периферия-центр» сделала историю о женщине-трансгендере из рабочего квартала Сан-Блас, которая отправляется в центр Мадрида, чтобы обрести свободу самовыражения, одним из крупнейших издательских феноменов последнего времени. Автор книги, Алана С. Портеро, признается, что ей до сих пор трудно смириться с радикальными переменами в жизни.

Её книга выдержала уже 19 изданий и покорила от Педро Альмодовара до молодой британской певицы Дуа Липы. «Я пыталась рассказать историю о квартале с использованием инструментов высокой культуры, которая для меня ничего особенного не значит. Идея о том, что наши истории можно рассказывать только с помощью гиперреализма, кажется мне глупостью», — поясняет Портеро.

Успех Портеро ставит её во главе течения женщин, пишущих литературу из городских пригородов с классовым сознанием и разнообразным литературным языком, включающим ужасы и научную фантастику. Так, книги Нахат Эль Хачми, Анны Пачеко, Аны Хераниос, Росио Кильяуаман, Мерьем Эль Мехдати, Лейлы Мартинес, Эммы Зафон и, конечно же, «La mala costumbre» являются произведениями феминистской направленности.

Айды дос Сантос в своём эссе «Дочери бетона» упоминает о важности этих работ. Это эссе, состоящее из более чем 400 страниц свидетельств женщин-работниц из бедных кварталов всех испанских пригородов, от Малаги до Бильбао, от Мадрида до Барселоны.

Сейчас отличие от предыдущих историй не только в том, что их рассказывают женщины, знающие, что такое ждать последний автобус, наследовать одежду от кузин или знать досконально жизнь соседей, но и в том, что они пронизаны феминизмом, антисистемным движением, которое не просто пытается «смазать механизм лифта, а разбить его о землю». С этой точки зрения демистифицируется фигура мужчины-героя рабочего класса, как это делает Алана С. Портеро, например, рассказывая о том, что ни один из этих героев не вступался, когда женщину избивали дома.

На культурной арене

Произошли значительные перемены. Революция, столь критикуемая консерваторами и вызывающая опасения у некоторых прогрессистов, позволила появиться новым голосам. От тех, кто ухаживает, убирает и работает в сфере секс-услуг, до тех, кто ездит час на электричке, чтобы работать в «большой четверке», или даже тех, кто ходит на кастинги, чтобы стать новой Пенелопой, женщины из кварталов смогли рассказать о своей роли как об основных винтиках капиталистического механизма.

Бриджит Васалльо объясняет: «Происходит то, что девушки начали говорить о своём, в том числе потому, что получили доступ к возможности говорить о своём и радоваться тому, что вносим вклад своим воображением, а не воображением «мажоров». Неспособность рассказать о том, как демонтировали сельскую местность и создали городскую структуру, привела к появлению новых образов.

Васалльо утверждает, что трудность доступа к культурным кругам, якобы уважаемым, десятилетиями способствовала замалчиванию женщин из бедных пригородов. Существует и другой ингредиент: классовая стыдливость.

Многие из этих «дочерей бетона» пытались доказать свое право на доминирующее высказывание, обращаясь к тому, что их родители говорили им (потому что им это пообещали), что это будет пропуском в «центр»: образование и культура.

В конечном итоге, именно образование и культурные интересы позволили всем этим авторам стать средством выражения историй матерей. Это случай Сильвии Нанкларес, которая часами сидела со своей матерью и диктофоном, чтобы «вытащить» историю строительства Мораталса. Она использует строительство «Пирули» и программирование общественного телевидения и его региональных каналов как связующую нить истории квартала, который на самом деле сделали женщины, всегда боровшиеся за создание школ, а также почти канонически представляли мечту о пресловутом среднем классе Шрёдингера, который существует и в то же время нет.

Чтобы объяснить мечты дочерей рабочих, вечных претенденток на комфортную жизнь, постоянно присутствуют поп-культурные ориентиры.