Педро Санчес уже определил, что значит «править без Парламента»: он намерен увеличить расходы на оборону, не считаясь с мнениями парламентских групп; оставаться в Монклоа (резиденция премьер-министра Испании), даже не имея утвержденного бюджета; и упрощать парламентские процедуры, прибегая к указам. Его стиль – президентский: Палаты (Парламент) – это скорее цена, которую нужно платить за власть, чем легитимизация его политики. Однако Испания не движется к диктатуре: партнеры Санчеса могли бы предотвратить односторонние действия Монклоа, когда захотели бы, но зачастую они этого не хотят.

С одной стороны, потому что союзники правительства комфортно используют Конгресс как площадку для демонстрации своих максималистских требований, вместо того чтобы идти на уступки ради достижения соглашений. «Подемос» не нужно, чтобы что-либо из их требований было реализовано: отсюда и утопические предложения, такие как снижение арендной платы на 40%, с использованием популизма, чтобы выставить в невыгодном свете «Сумар». Есть еще «Вместе за Каталонию» (Junts) и Республиканская левая Каталонии (ERC). Ни Женералитат (правительство Каталонии) не сможет депортировать мигрантов или отказать им в гражданстве, ни управление пригородными поездами (Rodalies) не было полностью передано, несмотря на то, что правые помогают им раздувать заявления о том, что государство в Каталонии демонтируется. Партии, выступающие за независимость, предпочитают иметь что-то, что можно «продать» в краткосрочной перспективе, не беспокоясь о разочаровании в будущем. Перед лицом паралича Баскская националистическая партия (PNV) довольствуется наложением вето на некоторые законы, которые ей не нравятся, например, налог на энергетические компании. «Бильду» не будет шуметь, пока продолжает свой путь институциональной нормализации.

Таким образом, у партнеров Санчеса мало стимулов выходить из своей политической виртуальности, зная, что президент не планирует назначать выборы. То есть правые не придут к власти, чтобы лишить их голоса или права на «истерику», которым они пользуются, пока Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП) остается у власти. Однако все вышесказанное не освобождает правительство от ответственности. Обязанность правителя – бороться до конца за принятие своих законов, по сути и форме, а не делать вид, что он обладает абсолютным большинством, которого у него нет.

Тем не менее, Парламент не «захвачен» правительством, и неверно, что парламентские группы ничего не могут с этим поделать. Во время пандемии Народная партия заявляла, что мы живем в «конституционной диктатуре». Любопытная диктатура, в которой при каждом голосовании могли быть отменены меры по изоляции, что несколько раз было близко к реализации. Проблема в том, что партнеры по коалиции нашли золотую жилу, превратив Конгресс в базар, где они предпочитали требовать вещи, не имеющие ничего общего, в обмен на одобрение мер, вместо того чтобы контролировать их применение. Более того, несмотря на то, что контекст не играл на руку в разгар трагедии COVID-19, ни один союзник Монклоа не поставил под сомнение тот факт, что правовая фигура чрезвычайного положения была недостаточной для введения режима изоляции, как позже счел Конституционный суд.

Следовательно, парламентские группы могут дать отпор, что отличает демократии от режимов, которые таковыми не являются. Однако они также должны быть готовы взять на себя ответственность за последствия своих решений. Например, правительству всегда удавалось угрожать «штрафом в виде сюжета в новостях», чтобы его партнеры соглашались на одобрение его указов, как это произошло с последним комплексным указом о пенсиях и транспорте. Хотя, как только этот страх был преодолен, результатом отказа «Вместе за Каталонию» стало именно то, что правительство было вынуждено вести переговоры, чтобы переформулировать меру.

В случае с расходами на оборону ситуация ничем не отличается: при скоординированных действиях всей оппозиции Монклоа было бы очень трудно утвердить увеличение кредита через Совет министров, минуя Палаты. Трагично то, что поляризация уничтожила даже политический контроль. Такая партия, как ERC, например, редко согласится с Vox, чтобы заставить правительство отчитаться, из-за того, что скажут люди. Блоковая политика также мешает Санчесу перепрыгнуть через «стену» и договориться с Народной партией (PP) по такому вопросу, как увеличение военных расходов, по которому двухпартийная система по существу согласна.

В конечном счете, стиль Санчеса – это скорее «управлять как угодно», последняя мутация перед лицом фрагментации, которая сотрясает Испанию с 2015 года. Доказательством тому является то, что, когда правительство заинтересовано в действиях в случае любой чрезвычайной ситуации, оно мобилизуется: на этой неделе был дан зеленый свет новому Закону об иммиграции, согласованному с «Вместе за Каталонию». И лакмусовой бумажкой продолжительности законодательного периода является то, что союзникам ИСРП, похоже, все равно на поток информации о расследованиях дела Кольдо-Абалоса: они редко требуют объяснений, чтобы не впасть в немилость при заключении соглашений с Монклоа, когда им это выгодно. Что и говорить о вотуме недоверия: Карлес Пучдемон пока не поддерживает Альберто Нуньеса Фейхоо, потому что ему это невыгодно.

В заключение, партнеры жалуются на действия правительства, но не решаются выяснить, что произошло бы в противном случае. Это Конгресс, который мы сами себе создали: пусть никто не называет авторитаризмом то, что является результатом ответственности – лени, удобства или трусости – каждого.