Мне посоветовали посмотреть сериал Netflix «Подростковая жизнь». И предупредили, что тема очень тяжелая, даже ужасающая. Не стану повторять избитые фразы, которые так любят использовать, описывая сюжет и контекст, чтобы избежать спойлеров. Если бы все ограничивалось банальными словами, я бы пропустил этот сериал. Он состоит из четырех длинных эпизодов, снятых одним кадром, без видимых переходов, постоянно следующих за героями. Этот художественный прием, который когда-то использовали такие выдающиеся режиссеры, как Уэллс и Хичкок, а также немало экспериментаторов-неудачников, здесь обретает смысл.

Сериал вызывает сильную тревогу, заставляет прочувствовать эту ужасную и грязную, но в то же время человечную историю. И я знаю немало здравомыслящих и напуганных людей, которые, зная сюжет, отказываются смотреть его, говоря, что он вызывает у них плохое предчувствие. Я их понимаю. Но я поглощаю все четыре длинных эпизода от заката до рассвета. Мне тяжело, но сериал гипнотизирует меня. И я умоляю свои незаменимые снотворные подействовать, чтобы избежать кошмаров, ведь тема, которую он затрагивает, способна вызвать у зрителя плохое самочувствие. Речь идет не о леденящем кровь вопросе «Кто может убить ребенка?» (Израиль убивает десятки тысяч в Газе, и, похоже, ничего не происходит), а о чем-то столь же редком и ужасном, как «Способен ли ребенок убить другого?» И почему это может произойти, во имя каких обид, недостатков и побуждений.

Исполнительным продюсером выступил главный красавец, хороший актер, дионисийская личность с тревожной чертой — Брэд Питт. А в написании сценария и в одной из главных ролей участвует Стивен Грэм, неизменно убедительный актер, которого я открыл для себя, когда он сыграл дикого Аль Капоне в незабываемом сериале «Подпольная империя». Здесь он играет хорошего человека, примерного мужа и отца, сострадательного и нежного, мучимого мрачным вопросом: «Что я сделал не так, что мой сын мог сотворить такое зло?»

«Подростковая жизнь» рассказывает об использовании и злоупотреблении подростками в социальных сетях (хотя я их не знаю, они вызывают у меня отвращение), о потребности выделяться, быть желанными, восхищенными и любимыми в эпоху смятения и постоянной неопределенности. И мне так же тяжело, как и психологу в третьем и великолепном эпизоде, когда она заканчивает допрос этого парня, который может быть Джекилом или Хайдом, который может соблазнить своей способностью к эмоциональным манипуляциям, пока не появится монстр. И я не могу перестать смотреть. В этом сериале все сложно.