Педро Санчесу очень сложно публично признавать сценарии политического поражения, своего рода капитуляцию, независимо от рассматриваемого вопроса. Что касается бюджета на 2025 год, решающего вопроса, который правительство не может решить, Санчес приложил большие усилия в Брюсселе, чтобы не сдаваться, сохранить определенную надежду, но, по сути, и впервые с большой ясностью, он уже начал обрисовывать сценарий, при котором бюджет даже не будет представлен, потому что у него нет поддержки. «Мы ведем переговоры с группами, мы не отказываемся от его представления. Мы не сдаемся, мы хотим его утвердить». Но тут же он ясно дал понять, что наиболее вероятен другой сценарий, и снизил драматизм, тем самым неявно исключив любой сценарий досрочных выборов. «С тем бюджетом, который у нас есть [то есть бюджетом 2023 года], мы лидируем по темпам роста среди основных развитых экономик», — сначала похвастался он, а затем еще более четко заключил: «Мы будем бороться, но если бюджет не будет одобрен, он будет продлен, без каких-либо сомнений, потому что сейчас Испании нужна стабильность и экономическая политика, которая идет на пользу стране, компаниям и работникам».

Санчес попытался развеять любые перспективы нестабильности правительства. Президент преуменьшил значение раздельного голосования, проведенного правительственной коалицией в Мадриде, когда «Сумар» выступила против плана ReARM Europe на 800 миллиардов евро, который Санчес критикует, но только по названию, потому что остальную часть он поддерживает. «С моим партнером по правительству, «Сумар», это историческое разногласие, которое существовало в испанской демократии. Оно было у КПИ с ИСРП, затем у «Объединенных левых», затем у «Подемос», а теперь у «Сумар». Это традиционные разногласия», — заверил он.

Но в то же время Санчес заявил, что это не создаст проблем и тем более не поставит под угрозу правительство или обязательства по увеличению расходов на оборону, которые он берет на себя в Европе. И это потому, что в коалиции есть соглашение о том, что вопросы увеличения расходов на оборону, которые утверждаются в Совете министров, делаются с замечаниями второго вице-президента, Иоланды Диас, которая, таким образом, демонстрирует несогласие «Сумар», но позволяет им продолжать работу, не ставя под угрозу стабильность исполнительной власти. «Я должен поблагодарить «Сумар» за то, что она уважает европейские обязательства, которые есть у Испании. Мы собираемся продолжить нашу социальную повестку дня и нашу политику. Это разногласие существует уже 40 лет, но важно уважать эти европейские обязательства».

Санчес вновь подверг резкой критике название reARM Europe и говорит, что ему больше нравится то, которое дали финансовому инструменту фонда, так называемому SAFE, 150 миллиардам евро в виде займов, которое «больше говорит о защите, это важный нюанс». «Мне не нравится термин «перевооружение», он кажется мне неполным подходом, оборону можно понимать только под эгидой безопасности», — настаивал президент, у которого здесь не только номинативная дискуссия, но и дискуссия по существу и по цифрам, потому что Испания, как и Италия, которая в этом вопросе занимает очень похожие позиции, хочет, чтобы расходы на кибербезопасность или защиту границ также учитывались как часть пакета увеличения, так что ей придется меньше увеличивать расходы на оборону. Санчес, у которого сложное большинство с явной прогрессивной составляющей и электоратом социалистов, который не доверяет значительному увеличению расходов на оборону, все время избегает милитаристского языка и пытается объяснить, что на самом деле эти миллиарды будут инвестированы не только в оружие, но и в технологии, которые могут иметь гражданское применение и дать скачок Испании и всей Европе, чтобы иметь возможность конкурировать с США, обладающими значительными технологическими преимуществами перед Европой. «Нужно вести разъяснительную работу. Мы говорим в основном о технологиях двойного назначения. Дроны можно использовать для потенциального конфликта, но также и для борьбы с пожарами. Существует очень существенный технологический компонент», — настаивал президент.