22 марта прошлого года итальянский журналист Микеле Серра опубликовал в La Repubblica статью, в которой задался вопросом: не стоит ли организовать большую демонстрацию европейских граждан в поддержку Европы, её единства и свободы? Демонстрацию с единственным флагом: флагом Европы. Демонстрацию с единственным бескомпромиссным лозунгом: «Здесь созидается Европа, или она погибнет». Эта манифестация проходит сегодня, 15 марта, на площади Пьяцца дель Пополо в Риме.

Я не хожу на демонстрации. У меня фобия толпы; не знаю почему: надо бы проконсультироваться с моим психоаналитиком. Единственная демонстрация, на которой я помню, чтобы присутствовал в своей жизни, была та, что созывалась по всей Испании против исламистских терактов в Мадриде в 2004 году, и то потому, что мой отец, который уже почти не мог сам себя обслуживать, попросил меня сопроводить его. Но на демонстрацию в Риме я бы пошел; вернее: пойду, хотя бы только с видео, отправленным по мобильному телефону. Единственная проблема этой демонстрации в том, что она только итальянская; она должна быть европейской: она должна быть масштабной и проходить во всех столицах Европы. Мы еще успеваем.

Я понятия не имею, как организуется демонстрация, не говоря уже о демонстрации по всей Европе, я даже не знаю, можно ли её на самом деле организовать. Возможно ли? Кто-нибудь знает, как это сделать? Понятия не имею. Единственное, что я знаю, это то, что она необходима.

Для Европы настал час истины. Я много раз говорил: единая Европа — это единственная разумная утопия, которую мы, европейцы, изобрели. Жестокие утопии — теоретические райские кущи, превращенные в реальный ад, — мы изобрели в избытке; разумных утопий, напротив, только одну. Я использую слово «утопия» не в его этимологическом смысле — «Такого места нет», как переводил с греческого Кеведо, — а в его, гораздо более распространенном сегодня, смысле желаемого, идеального проекта, хотя и трудноосуществимого. Никто не говорил, что построение единой Европы — легкая задача; что мы знаем, так это то, что этот проект — единственный, который может гарантировать мир, процветание и демократию в Европе, и мы знаем это, потому что убедились в этом за последние 80 лет. И именно единая Европа — беспрецедентный в истории, поистине революционный политический проект, великий политический проект XXI века — сейчас находится под угрозой.

Сегодняшние европейцы живут в тисках между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом, между автократом и претендентом на звание автократа, двумя головорезами или двумя гангстерами, которые понимают только язык вымогательства и подчиняются только закону сильнейшего, и которые ни в коем случае не хотят единой Европы, потому что им не нравится демократия и потому что они знают, что Европа — великий бастион демократии в мире; также потому, что они догадываются, что, если бы Европа действительно объединилась, она стала бы для них непобедимым конкурентом: отсюда и то, что они делают все возможное, чтобы её расстроить. Так что прямо сейчас в Европе под угрозой находятся мир, процветание и демократия; то есть все то, чего проект единой Европы достиг за последние 80 лет. Кто этого не видит, тот слеп. Вот почему было бы как минимум уместно, чтобы европейцы — а не только итальянцы — вышли на улицы, чтобы сказать некоторые вещи, которые, возможно, стоит сказать.

Например:

• Что мы европейцы, что мы хотим оставаться европейцами и хотим продолжать жить как европейцы.
• Что мы знаем, что то, что нас объединяет, гораздо больше, чем то, что нас разделяет, и гораздо важнее.
• Что у нас разные истории, но также общая история и общее наследие: нравится нам это или нет, мы все родом из Афин и Иерусалима, от Сократа и Иисуса Христа.
• Что у нас разные языки, но одно сердце.
• Что единая Европа больше не является элитарным проектом, каким он был вначале, проектом, задуманным горсткой смелых провидцев, которые в конце Второй мировой войны, в ужасе от неописуемой бойни, свидетелями которой они только что стали, почувствовали, что единая Европа — это единственный способ, чтобы европейцы раз и навсегда перестали убивать друг друга, как мы делали это тысячу лет; нет: теперь проект единой Европы — это народный проект, потому что европейцы поняли, что от него буквально зависит наша жизнь и что от него зависят мир, процветание и демократия на континенте.

Следует сказать, что Европа — это не «консорциум», как называет её Трамп, а «вдохновляющий проект совместной жизни», если перефразировать затасканные слова Ортеги, и что, если нам нужно выбрать родину — помимо малой родины, которая является единственной настоящей родиной, — наша родина — это не Испания, не Италия, не Франция и не какая-либо из старых европейских наций: наша родина — это Европа, единая Европа, которая не может быть построена против какой-либо нации или против какого-либо национального чувства, а должна уважать их все, интегрируя и превосходя их. И сказать также, что мы хотим по-настоящему единую Европу, федеральную Европу, способную сочетать политическое единство с языковым, культурным и идентитетным разнообразием. Что мы хотим жить в мире и что именно поэтому мы готовы защищать Европу. Что, если придется идти на жертвы ради Европы, мы пойдем на них. Что мы не хотим видеть насилие даже на картинке, но мы не малодушны и не позволим запугать себя головорезам и гангстерам. Что мы не боимся. Что мы не позволим растоптать украинцев, среди прочего, потому что знаем, что, если мы это допустим, следующими, кого растопчут, будем мы. Что, само собой разумеется, мы ничего не имеем против русских и американцев, но просим их, если нужно, на коленях и рыдая, сделать одолжение и как можно скорее избавиться от пары ненормальных, которые ими правят. Что мы не хотим больше зависеть от Соединенных Штатов, что мы ни в коем случае не хотим оставаться американским протекторатом, что мы не можем зависеть от того, что каждый год голосуют американцы, посмотрим, повезет ли нам в следующий раз и не проголосуют ли они за какого-нибудь нежелательного субъекта. Что мы не должны ни от кого зависеть. Что, если мы действительно объединимся, мы сможем ни от кого не зависеть. Что мы сильнее, чем думаем: что у нас первый рынок в мире, мы используем вторую валюту в мире и являемся третьей экономикой в мире. Что мы сильны, но не верим в право силы: мы верим только в силу права. Что, если европейцы действительно объединятся и у нас будет историческое видение и политические амбиции, XXI век может стать веком единой Европы, и для нашего блага и блага остального мира он должен им стать. И что, хотя нынешняя Европа нас не удовлетворяет и мы хотим более справедливую, более равноправную, более свободную, более процветающую, более открытую миру и более солидарную с теми, кто в этом больше всего нуждается, Европу, мы знаем, что такую Европу мы можем получить только вместе.

Чтобы сказать подобные вещи — и кое-что еще, — можно было бы созвать демонстрацию европейцев за Европу во всех столицах Европы. Есть ли кто-нибудь, способный организовать нечто подобное? Если есть, пусть займется; пусть поднапряжется, я имею в виду. Она нам срочно нужна. Нам нужна масштабная демонстрация, которая громко и ясно заявит миру, что, хотя Европа находится под угрозой, мы, европейцы, не сдадимся. Что мы вместе в этом. Что наша демократия важна для нас. Что нам важны наши свободы. Что мы не отдадим мир в руки паре гангстеров. И так далее. Будем надеяться, что сегодняшнее событие в Риме — это только начало. Будем надеяться, что фитиль зажжен. Час Европы настал. К черту моего психоаналитика: увидимся на демонстрации. Avanti popolo!