
В нескольких словах
Льюис Гамильтон рассказывает о начале своей карьеры в Формуле 1, когда ему приходилось скрывать свой стиль и соответствовать ожиданиям команды, что вызывало у него дискомфорт. Он почувствовал себя самим собой только тогда, когда набрался смелости выражать себя через одежду. Сейчас, перейдя в команду Ferrari, он снова вынужден носить командную одежду.
Льюис Хэмилтон – многогранная личность.
В первую очередь, он гонщик. Но по совместительству он также инвестор, владелец модного бренда, в этом году со-ведущий легендарного бала «Met Gala», влиятельный человек в социальных сетях – и икона стиля! Когда рекордсмен Формулы 1 (наравне с Михаэлем Шумахером по семь титулов чемпиона мира) появляется в паддоке, все камеры направлены на него. Британец известен своими экстравагантными, кричащими нарядами. Но так было не всегда.
В преддверии «Met Gala», состоявшегося 5 мая, пилот «Феррари» дал интервью журналу «Vogue». Разумеется, речь шла не только о его карьере гонщика, но и, прежде всего, о моде. Страсть к ней у пилота была давно, но в Формуле 1, особенно в начале его карьеры, это не находило понимания.
Хэмилтон: «Незадолго до того, как я попал в Формулу 1, один из руководителей команды окинул меня взглядом с головы до ног – и он явно не был впечатлен тем, что на мне надето. Я помню, как подумал: черт, мне действительно нужно вписаться сюда. И именно этого ожидал мой отец. Поэтому в юности я иногда выходил из дома в определенном виде, отъезжал от дома и переодевался там, прежде чем выйти в свет и хорошо провести вечер. Перед возвращением домой я снова переодевался».
В начале его карьеры в Формуле 1 мало что изменилось. Хэмилтону приходилось продолжать подстраиваться – и он страдал от этого. Суперзвезда «Феррари»: «Когда я начинал, мне разрешали носить только костюмы и командную одежду. Это был ужас. Я чувствовал себя некомфортно и не мог быть собой. Но в какой-то момент у меня хватило смелости сказать: „Эй, я хочу это носить. Я теперь часть гоночной серии, и вы не можете меня уволить – так что смиритесь с этим“. Сопротивление было огромным, но когда люди поняли, какой эффект это оказывает, другие гонщики тоже начали подтягиваться».